Первый раз я увидела тетю Л., когда мне было три с половиной года. Мы с родителями переехали в новую квартиру, и выяснилось, что недалеко живет мамина одноклассница, тетя Л. Удивительно, что так вышло, потому что учились они вместе в школе в Тамбове, а оказались вот в Москве совсем рядышком.
Тетя Л. потом часто вспоминала этот момент, как они договорились встретиться с мамой в парке, и мама пришла со мной. Я была совсем маленькая, носилась вокруг них в красном пальтишке и что-то лопотала по-своему, меня только мама тогда могла понять. Мне кажется я тоже это помню.
Потом мы уже всегда ходили в гости к тете Л. вместе с мамой. Я обожала ее тесную однокомнатную квартирку на первом этаже убогой пятиэтажки. Наша трешка по сравнению с этим жилищем была просто дворцом, но мне казалось что на свете нет места лучше и уютнее. Помню, как я любила усесться на кухне на старом диване и молча смотреть в черноту осеннего вечера за окном, или рассказывать тете Л. какие-нибудь детские страшилки, пока она моет посуду или готовит горячее.
Тетя Л. была, как я бы теперь сказала, светлым человеком с плохим характером. Вспыльчивая, нервная, часто ругалась с родственниками и с мужем, но отходила быстро, зла ни на кого не держала. Никогда не злобствовала, не завидовала, искренне радовалась чужому счастью и успехам, хотя своего счастья у нее было не так уж и много.
Сначала она работала на ТМЗ, ну там где еще Буран делали, а потом в 90-е там стало совсем плохо с деньгами, и тетя Л. начала крутиться. Немного подрабатывала няней у богатых. Шила какие-то пододеяльники. Торговала видеокассетами в переходе. Мы часто ходили ее проведать в этот переход и взять что-нибудь посмотреть.
У тети Л. всегда было много подруг, очень разных, она любила всех собирать на свой день рождения, или на Пасху.
Во всем что касается здоровья и врачей тетя Л. всегда была немного не в себе. Любое недомогание становилось самой настоящей трагедией. Кольнуло в боку - все, это рак, она умирает. Всю жизнь она жаловалась маме и всем остальным на несуществующие болячки, а когда на самом деле заболела, никому ничего не сказала. Мол ходит-ходит она по врачам, а они ничего найти не могут.
Мама теперь переживает, что ругала тетю Л. за ее нытье, жалобы и пессимизм. А ведь она уже была серьезно больна.
Мне тоже жаль, что я не виделась с ней в последние несколько лет.
В интернете я прочитала про циррозную кому что это уже конец, и ждала этого. Но все равно очень тяжело осознавать что тети Л. больше нет. Рыдала вчера над двумя хрустальными голубками, которых она подарила нам на свадьбу. Еще было очень обидно из-за того, что ни похорон не будет, ни прощания. Родственники решили отвезти гроб в Тамбов и похоронить там, как она и хотела.
А сегодня выяснилось, что прощание все-таки будет, и я конечно же сбежала с работы, благо начальника не было.
Все было как-то никак. Пришли все подруги тети Л., но без нее это просто чужие друг другу люди. Одна, Верочка, так нам и сказала потом - не знаю, вряд ли мы с вами уже увидимся. Мама моя среди них как белая ворона. Все тетушки такие серенькие, обычные, крестятся, что-то бормочут себе под нос. Моя родительница среди них как королева. Ну правда, не смейтесь. Вся в черном, осанка, гордо поднятая голова, волосы такие красивые серебряные до плеч. Никаких молитв и причитаний, она у меня воинствующий атеист. Наклонилась над гробом, что-то сказала тете Л., сердито, как мне показалось.
В гробу, извините, лежит какой-то чужой человек, даже не понятно толком, мужчина или женщина. Я так и сказала маме, что они туда кого угодно могли положить, мы бы и не поняли. То ли красят так, то ли что, не понятно.
Услышала краем уха что две кошки тети Л. уже пристроены. Кошки, кстати, были просто безумные, к ним даже подойти нельзя было. А одна на меня напала и ногу разодрала только за то, что я над ней посмеялась. Уж больно морда у нее глупая была, смешная.
Очень хорошая фотография осталась с моей свадьбы. Там я с тетей Л., обе такие счастливые. Ну я понятно почему, а она потому что я.